Выставка "Освобождение" стала третьей в цикле выставок (см. мои обзоры "Эвакуации" и "Оккупации"), организованных Гатчинским дворцом-музеем в год празднования 80-летия освобождения Гатчины. К сожалению, как это иногда бывает с продолжениями популярных фильмов, удержать высокую планку, заданную первыми двумя выставками, музею не удалось. И если в случае фильмов часто случается так, что из предыдующих сюжетных линий и судеб героев ничего поражающего воображение уже не выжать, то довольно внушительный объём материалов, относящийся к событиям конца января 1944 года в Гатчине, оказался почему-то невостребованным. Как я понял, виной всему был цейтнот, в котором оказалась организатор выставки, учёный секретарь дворца-музея Мария Кирпичникова. За отсутствием времени и ресурсов даже такому энтузиасту и классному специалисту, как она, подготовить достаточное количество материала оказалось крайне трудно.
В первом зале выставки, который я подробно фотографировал в прошлые разы, всё осталось без изменений, и это скорее радует, чем огорчает. Напомню, что он посвящён раскопкам на местах массовых казней в дворцовом парке Сильвия. Из новых экспонатов там появилась довольно любопытная карта заложенных немцев при отступлении фугасов - так, например, если бы не своевременное вмешательство советских сапёров, то гигантская воронка от их подрыва могла бы до сих пор оставаться на месте нынешнего микрорайона "Аэродром".
В углу зала также появилась витрина с советской шинелью и маскхалатом того периода. Униформа и атрибутика меня всегда интересовали гораздо меньше, чем носившие их люди и истории их подвигов. Потому остановиться в музее я могу только у того предмета одежды, с которым связана какая-то уникальная история. В данном случае чистая, чуть ли не выглаженная шинель была принесена "для красоты", по принципу "вот такую форму тогда носили". Хотя даже из пошитой в наши дни исторической униформы можно было бы сделать более соответствующую тому времени экспозицию, опираясь на фотографии того времени (см.ниже) и воспоминания очевидцев: "Говорят, прорыв осуществляли новые части. В них молодцы лет по 20, атлеты, лыжники, все только с автоматами. Пленных не берут, с неистовой яростью дробят прикладами, режут, душат. Дима такой? Хороший тон у них — чтобы белый халат был побольше залит пятнами вражеской крови." (А. Болдырев, 24 января 1944, Ленинград)
Раскрашивать халаты под кровь было бы на грани хорошего вкуса, но грязный и рваный маскхалат как на этой фотографии, выставить было бы более уместно, чем парадный наряд "с иголочки".
Во втором зале, который и должен был представлять основную экспозицию "Освобождения", оказалось до обидного мало фотографий и экспонатов. С одной стороны, понятно, что если продолжавшуюся 2,5 месяца эвакуацию и длившуюся 2,5 года оккупацию можно представить конкретными материальными предметами, то освобождение, если его временной отрезок принимать как бои за город, длилось всего 3-4 дня. А в обычном человеческом восприятии это просто тот радостный день, когда в город наконец вошли наши войска. Но даже этому короткому моменту посвящено немало воспоминаний, трогательных, трагических, а порой и смешных историй, вроде той, о которой я рассказываю в этом ролике.
Но к сожалению, почти ничего из этой россыпи фактов не было использовано. Даже фотографии солдат, штурмующих город и встречающих освобождённых гатчинцев, в сочетании с отрывками воспоминаний на 2-3 абзаца могли бы сделать выставку значительно более насыщенной в информационном плане. Как полная антитеза такому подходу на витрине стоит распечатка из пары десятков страниц воспоминаний машинописным текстом. Готов поспорить, что хотя бы пару страниц из них прочитает не более 2-3% посетителей.
Отдельно стоит сказать о стенде, посвящённом сотруднице дворца-музея Ирине Янченко, заботившейся о сохранении музейных сокровищ в блокадном Ленинграде. Мария Кирпичникова давно занималась её биографией, и сейчас у неё достаточно материалов для отдельной выставки о трагической судьбе этой женщины и её сына. Я думаю, из этой истории получилась бы интересная книга или хотя бы брошюра, в которой на примере одного человека рассказывалось о подвиге людей, спасавших культурное достояние страны. Но к сожалению, к теме этой выставки - освобождению Гатчины, эта история не имеет прямого отношения, так как Ирина погибла в августе 1943 года.
Стена и потолок второго зала оформлены по-новому, и к счастью, в плане дизайна организаторам удалось поддержать уровень прежних выставок. Будто нарезанное на шредере чёрно-белое фото дворца и чёрно-белое небо выглядят хоть и прозрачными, но вполне уместными метафорами.
На другой стене повешены литографии с видами дворца и парка, а за витриной сделана художественная инсталляция в виде руин дворца и обломков статуй.
У противоположной стороны стоят ящики с плёнкой в качестве иллюстрации рассказа оператора Анатолия Погорелого, обнаружившего во дворце фильм "Чапаев" с немецкими субтитрами.
В целом выставка получилась намного менее насыщенная предметами и иллюстрациями и оставляет ощущение то ли поверхностности, то ли недосказанности. С другой стороны, может быть это и есть оптимальный формат для тех посетителей, которые готовы лишь на 5 минут зайти в зал, окинуть взглядом экспонаты и пойти дальше смотреть на дворцовые красивости? Всё равно для получения полноценного впечатления нужен экскурсовод или аудиогид. Или хотя бы такие информационные панели, которые я приводил в пример в своём тексте о партизанской тропе.