Этот текст я планировал написать ещё в сентябре прошлого года к очередной годовщине оккупации Гатчины, но внезапно наткнулся на странности в документах, которые не мог сходу объяснить. Потом появились другие дела, я отложил работу над текстом в долгий ящик, и только недавно о нём вспомнил.
Вначале всё казалось очень простым. Во время штурма немецкими войсками последнего серьёзного рубежа обороны перед Ленинградом, Красногвардейского укрепрайона, произошёл эпизод, который вспоминается если не как "гатчинский Дом Павлова", то нечто ему подобное. Группа бойцов из 36 человек под руководством политрука Андрея Григорина 36 часов обороняла дом на перекрёстке проспекта 25 Октября и Советской (сейчас Соборной) улицы.
В течение полутора суток немецкие войска, взявшие Красногвардейск (сейчас Гатчина), не могли получить контроль над его главной магистралью, что позволило отступавшим из города войскам уйти от преследования врагом в сторону Пулковских высот. В ночь на 15 сентября бойцы решили отступить, но в лесу к северу от Гатчины их настигли враги, Григорина схватили, пытали и потом вместе с несколькими другими бойцами прилюдно повесили.
Чтобы не уподобляться десяткам авторов, копирующим один и тот же текст с минимальными изменениями, я решил дополнить известные факты материалами о службе Григорина с "Памяти Народа". Однако простой поиск на известном сайте внезапно обернулся провалом в "кроличью нору" с множеством неотвеченных вопросов.
Как видно на прикреплённых сканах, в нескольких документах датой смерти политрука обозначено 6 сентября. В некоторых других источниках он числится погибшим/пропавшим без вести в сентябре 1941 года, а в одной карточке указана дата "пропал без вести 20.10.1943". И главное, ни в одном из документов не была указана дата смерти, которая хотя бы приблизительно соответствовала той, что приводится в общеизвестной версии рассказа о нём. Более того, ни в одном из найденных мной в ходе длительных поисков статей никак не упоминается и не комментируется дата 06.09.1941 как день его смерти по документам. Я решил проверить, почему указан именно этот день и откуда вообще взялось описание обстоятельств его последнего боя.
Действительно, 6 сентября 1941 произошло событие, в котором он наверняка принимал участие. Поздно вечером в этот день взвод разведки из 4-й роты 267-го Отдельного Пулемётно-Артиллерийского Батальона, где он был политруком, выбил врага из деревни Малое Замостье, захваченную противником за несколько часов до того. В популярных статьях об этом эпизоде пишется, что взвод из 30 человек под командованием Григорина прогнал 150 немцев.
Количество солдат противника в момент наступления сводного отряда не упоминается нигде, но есть основания предполагать, что их было намного меньше, чем днём. Как пишет В. Мосунов в своей книге "Битва за Ленинград. Неизвестная оборона" со ссылкой на немецкие документы, командование 269-й пехотной дивизии остановило свои атаки в Малом Замостье к 18 часам по берлинскому времени, то есть к 19 часам по московскому, "из-за мощных атак с фланга и из-за укрепленных позиций северо-восточнее Пижмы" (с.197), а "к концу дня" приказало отвести свои войска на исходные позиции. По всей видимости, атаки эти велись силами бойцов 2 Гв. ДНО, которая в те дни выполняла задачи боевого заполнения участков между ДОТами укрепрайона.
Как свидетельствует оперсводка 267 ОПАБ, Григорин вместе с группе ополченцев из 2-й Гв. ДНО атаковал Малую Пустошку в 21.00, через 2 часа после приостановки немцами наступления и крайне близко к "концу дня". В другом сообщении говорится, что атака была проведена вообще в 22.30 и разведотряд поддерживала 4 рота 3 стрелкового полка (видимо, также 2-й гв.ДНО).
Учитывая приведённые В. Мосуновым сведения, есть все основания считать, что к тому времени немцы либо полностью вывели свои подразделения из деревни, и к моменту атаки в ней находились лишь наблюдатели или арьергард, либо приказ об отходе уже был отдан и немцы не планировали занимать жёсткую оборону. Известно ли было советскому командованию об этом обстоятельстве или нет, сказать сложно, но учитывая сложившуюся тяжёлую обстановку, оно решило отметить такой успех приказом по подразделению, где численность немцев указана как "более 100 человек", а о поддержавших Григорина ополченцах вообще не говорится ни слова, равно как и о количестве уничтоженных врагов.
В приведённой выше оперсводке 267 ОПАБ от 7 сентября также говорится, что у противника были отбиты потерянные ранее 2 автомобиля и 45-мм пушка (выведенная из строя), а также захвачены 2 миномёта. Насколько это были "богатые" или "важные" трофеи, как говорится в многих статьях, сказать сложно.
В те дни немцы активно "прощупывали" советскую оборону на наличие слабых мест, и подобные атаки они предпринимали по всему периметру обороны. Так, на следующий день, 07.09.1941, немцы атаковали позиции ополченцев под Русско-Высоцким, и почти сразу отступили. Эти атаки были нужны им для определения слабых мест в обороне и вскрытия огневых точек советских войск, и в штабных документах советских частей намерения немцев были определены вполне точно. К сожалению, определить самое главное, а именно точку прорыва врага не получилось, и основной удар 9 сентября пришёлся в один из самых оголённых участков советской обороны в районе Русско-Высоцкого.
С началом генерального наступления на Красногвардейский Укрепрайон прерывается ведение боевой документации многими советскими подразделениями, что часто случалось в периоды отступления. Последнее донесение с упоминанием 267-м ОПАБ на "Памяти Народа" относятся к 10.00 10 сентября, после чего до 15 сентября, то есть после оккупации Гатчины, никаких сообщений о нём нет. В оперсводке штаба центрального сектора Красногвардейского УР говорится, что "Малое Замостье было занято противником, положение группы Григорина не установлено". Исходя из этого можно предположить, что его разведвзвод так и находился в Малом Замостье с вечера 6-го по утро 10-го сентября. После этой даты какие-либо документальные свидетельства о нём и его взводе отсутствуют, и его дальнейшая судьба переходит в область догадок и предположений.
За неимением документов и отсутствием каких-либо ссылок на документальные источники в абсолютно всех статьях об обороне центра Гатчины отрядом Григорина 13-14 сентября 1941 года, я решил проследить историю возникновения этого рассказа. В статье Г. Багияна говорится о том, что впервые эта история была изложена в письме сандружинницы отряда Клавдии Фёдоровой, которое было опубликовано в газете газете 42-й Армии "Удар по врагу" то ли в 1942, то ли в 1943 году. Эту газету я найти не смог, но впоследствии эта история была пересказана в газете "Ленинградская правда" от 6 июля 1943 года. Согласно тексту статьи, Клавдия Фёдорова была захвачена в плен вместе с партизанами, присутствовала на публичной казни Григорина, где услышала его последние слова, и при этом сама, единственная из выживших в отряде, не была казнена. Потом каким-то образом она смогла из плена бежать к партизанам и даже перешла линию фронта.
Учитывая то, что в Красногвардейске сразу же после оккупации были расквартированы подразделения СС, СД и других охранных подразделений, и работа советских агентов в этом городе была предельно затруднена, этот побег выглядит чем-то совершенно невероятным. Ещё более удивительным выглядит то, что впоследствии Клавдия Фёдорова ни разу не давала интервью, не писала статьи, и кроме авторства письма о Григорине о ней нет более никаких упоминаний, что крайне странно для единственного выжившего участника такого выдающегося подвига.
Я также сравнил перечень солдат разведвзвода Григорина, отмеченных в приказе по батальону от 6 сентября 1941 года, с нанесёнными на мемориальную доску именами, и обнаружил, что они совпадают почти полностью, только Чигарев В.Е. и Макаров Ф.И. в приказе были заменены на Сдвиженского Н.Н. и ту самую Фёдорову К.Ф. Было бы интересно узнать, откуда был получен столь точный список, так как возникают сомнения, что за неделю самых ожесточённых боёв за Гатчину находившийся на передовой отряд потерял только 2 человек. Да и с ведением документации в то время были серьёзные проблемы, как я заметил ранее.
Появление этой истории также подозрительно похоже на историю о расправе немцев над семьёй из Ворошиловска, которую я ранее публиковал у себя в канале. В том тексте, опубликованном в отчёте Политуправления КБФ в январе 1943 года, Елена Зайцева пишет своему брату, служившему в Бригаде Подводных Лодок, о зверской расправе немцев над его родителями и сёстрами. Проблема была в том, что дата написания письма была проставлена за 5 дней до оккупации города, а в тексте говорилось, что немцы уже взяли город и наши войска его освободили, что позволило сестре узнать судьбу родных. К моменту опубликования письма опубликования Ворошиловск ещё не был освобождён, что исключает возможность случайной ошибки в датах. Схожесть же заключается в том, что в качестве объяснения того, как письмо об этой истории с множеством фактических нестыковок дошло до Ленинграда, также упоминаются некие неназванные партизаны, к которым убежала Лена и которые переправили письмо.
Помимо сомнительного происхождения истории на основании одного письма, факт продолжительного боя в центре Гатчины не подтверждается немецкими документами. К сожалению, первичных архивных документов 269-й пехотной дивизии, занявшей Гатчину 13 сентября, я найти не смог, однако в упомянутой ранее книге В. Мосунова говорится следующее: "Утром [13 сентября - А.Ш.] 489-й полк [269-й пехотной дивизии - А.Ш.] доложил, что противника в Красногвардейске нет, 490-й полк [269-й пехотной дивизии - А.Ш.] также доложил об отступлении противника из Красногвардейска. Поэтому 489-й полк должен был продвинуться через Красногвардейск от кладбища до его северной окраины. После ожесточенного боя на окраине (так говорится в донесении, это могли быть отставшие ополченцы) полк ворвался в город и около 2 часов дня [3 часа дня по московскому времени - А.Ш.] достиг Иваново." (с. 219)
Таким образом, даже если предположить, что немцы спутали окраину города с самым центром, где согласно официальной версии проходил бой, то в любом случае боевые действия в городе были закончены к самое позднее к 13-14 часам дня 13 сентября, а никак не к вечеру 14 сентября. Упомянутое выше Иваново (Ивановка) находится в нескольких километрах к северо-востоку от Гатчины, а немецкие части ворвались в город с юга и юго-востока (там находится городское кладбище).
Благодаря помощи Владимира Вознесенского, предоставившего журнал боевых действий 4-й дивизии СС "Полицай", и Дмитрия Евменова, сделавшего перевод записи за 13 сентября 1941 года, у меня появилась окончательная картина событий того дня с немецкой стороны. Я процитирую эту запись в сокращённом варианте, а именно те строки, где временные отметки могут быть сопоставлены с географическими точками.
Итак, эсесовцы начали наступление на южных и юго-западных окраинах Гатчины в 6.00 утра (7.00 по московскому времени, далее буду использовать московское время). Согласно приказу о наступлении, полученному в 6.40 утра, 3-му полку 4-й дивизии СС было поручено захватить Красногвардейск.
ЖБД 4-й дивизии СС "Полицай"
"1. 1-я рота 1-го батальона полка к 8:10 продвинулась до ж/д линии (1-я цель наступления). Приданные штурмовые подразделения саперов обезвредили доты с применением взрывпакетов и огнеметов. Тем временем 2-я рота с юга зачищает Большие Колпаны.
2. К 8:10 взяты 3 бетонных дота там, где дорога делает изгиб.
3. Отсюда 2-й батальон с 5-й ротой на острие атаки наступал по шоссе и левее его, 1-й батальон справа от шоссе. К 9:50 достигнута 2-я цель наступления (перешеек между Белым озером и озерцом к юго-востоку от него).
4. При дальнейшем движении вперед с боковой улицы справа выехали два бронеавтомобиля. Противотанковое орудие было немедленно выдвинуто вперёд, после чего броневики спешно удалились в северо-западном направлении. Передовые части к достигли к 10:30 предусмотренной приказом цели дня (северный выход из Красногвардейска). Противник был весьма потрясен артиллерийским огнем и быстрым продвижением рот. Только так можно объяснить спешный отход противника.
5. В части 2-го батальона события развивались так: вместе с одной из рот (5-й), начав атаку в 6:50, к 7:00 батальон ворвался в Пролетарскую.
Рота, однако, залегла у первых домов из-за мощного флангового огня неприятеля из одного из дотов. Немедленно был введено в действие приданное батальону ударное отделение саперов; им удалось подавить дот и ряд полевых позиций. Затем рота двинулась дальше до северной границы деревни Пролетарская.
Далее 2-й батальон примерно по тому же пути, что и первый.
Быстро продвигаясь, были достигнуты сперва перешеек между шоссе и озером, а затем северный выход из Красногвардейска. Мосты на перешейке за счет быстрого продвижения достались батальону целыми. Взрывные заряды, имевшиеся на каждом из мостов, были быстро обезврежены саперами.
6. Дойдя до северного выхода из Красногвардейска, батальон был застигнут мощным артиллерийским огнём с юго-востока и огнём пехоты с развилки дорог в 300 м севернее Красногвардейска. Вероятно, это был огонь пехоты нашего соседа справа (269-я пехотная дивизия), которая еще не могла знать, что мы уже на северной окраине Красногвардейска.
Развилка дорог (цель дня была достигнута к 12:40). [К 15.00 наступавшая на Гатчину с юго-востока 269-я пехотная дивизия захватила Ивановку, находившуюся в 2,5 км к северо-востоку от этой развилки дорог - А.Ш.]
7. 3-й батальон тем временем прочесал город Красногвардейск и зачистила его от рассеянных, еще находившихся в домах подразделений врага. Во второй половине дня весь город был зачищен, при этом были достигнуты следующие успехи: взорваны 4 бетонных дота, в каждом из них по 10-15 мертвых русских.
ТРОФЕИ: 3 тягача, один склад дизельного топлива, 1 пехотная пушка, 26 s.M.G. (тяжелый пулемет), 15 l.M.G.(легкий пулемет), 2 s.I.G. (schweres Infanteriegeschütz, тяжелая пехотная пушка), 3 s.Gr.W (schwerer Granatenwerfer, тяжелый гранатомет), 374 винтовки, четыре радиостанции, 205 противогазов, 5 Protzen (Nachr.?) (орудийный передок?), 2 полевые кухни, 2 ld.Fahrzeuge (? грузовик), 2 противотанковых пушки, один загруженный автомобиль, один санитарный автомобиль, 50 ящиков артиллерийских боеприпасов, 7 Gr.W.-Protzen (Granatenwerferprotzen, минометные передки?), 1 орудие, 4 грузовика, 2 велосипеда, 5 Muni-Karren ("вагонетки для боеприпасов"), 10 самолетов без моторов, 2 самолета с моторами.ПЛЕННЫЕ: 180 солдат, примерно 435 убитых
ИТОГИ: Сегодняшний день была самым успешным в истории полка. Он начался в такой темноте, а положение было настолько неясным, что никто не верил в успех. Благодаря личной инициативе командира полка, однако, успех был достигнут. Он не только лично вел в атаку на дот, чтобы "вскрыть его", но, находясь на острие атаки, с пистолетом в руке, хотя бы за ним еще велась стрельба, продвигался через город и так довел 2-й батальон до выполнения целей дня. Когда противник численностью примерно в роту хотел ударить нам в правый фланг, он лично повел солдат в контратаку, и когда 4 танка, находившиеся в готовности к наступлению, развернулись, он первым достиг северной границы Красногвардейска.
Когда известия об успехе достигли командного пункта полка, почти никто не мог в это поверить. Этот день мы не забудем никогда. Город частично разрушен, но при этом возможно в его западной части найти хорошие помещения для расквартирования - во всяком случае, лучше чем те, что мы доселе видели."
Следует отметить, что к 3 часам дня наступавшая на Гатчину с юго-востока 269-я пехотная дивизия захватила Ивановку, находившуюся в 2,5 км от развилки дорог
Это описание можно сравнить с "канонической версией", изложенной в статье Э. Багияна:
"С середины дня 13 сентября 1941 года в оставленном войсками городе окапывался отряд Григорина, прикрывая отход наших войск. Впереди и слева от позиций отряда догорал Покровский собор: за два дня до этого немцы узнали, что в его подвалах располагается Штаб обороны Гатчинского сектора укрепрайона, и забросали собор фугасными бомбами... Со своей полосы обороны Мариенбург — Егерская слобода — Аэродром — Балтийский вокзал через Дворцовый парк отошли соседи из 276-го ОПАБ’а, и до сумерек немцы прочесывали парк, срезая кустарник очередями из своих «шмайсеров».
Тем временем отряд Григорина готовился отражать атаки немцев и прощался со своими однополчанами. Потом были 36 часов огня, свиста пуль, воя бомб, разрывов снарядов и мин, осколков кирпичей вперемешку с удушливой кирпично-рыжей пылью, крови и стонов раненых, непроходящий столбняк от напряжения боя, и в перерывах между атаками немцев сверлящая мысль: "Успели ли наши отойти к Пушкину, Пулково?"
Упоминание об отряде Григорина есть в воспоминаниях Н.А. Прохорова "В суровый час", однако сам автор пишет, что не имел никаких сведений о его судьбе. Он добавляет, что был уверен в том, что политрук выполнил свою задачу, на том основании, что немцы их преследовали его отряд до подхода к реке Ижоре. Это едва ли может быть серьёзным аргументом: у немцев могли быть иные задачи и они могли не иметь точных данных об отходящем отряде. Кроме того, Прохоров приводит фразу Григорина: "Немцам в Ленинграде не бывать, а вот русские в Берлине были и будут!" которая в точности совпадает с той фразой, которую якобы слышала Клавдия Фёдорова непосредственно перед публичной казнью политрука. С одной стороны, ему ничего не мешало повторить её несколько раз, с другой - такая буквальная цитата вызвывает подозрение на то, что автор скопировал её из газетной статьи. Здесь необходимо также упомянуть, что ни одно свидетельское показание этой публичной казни ни в одном источнике не приводится, хотя по определению она должна была быть засвидетельствована множеством жителей города.
На основании исследованного материала у меня сложилась следующая версия этой истории. Согласно просмотренным мной циркулярам Политуправления Балтфлота, в 1943 году политотделам частей КБФ рекомендовалось активно использовать в агитационной деятельности письма родственников военнослужащим для разжигания ненависти к захватчикам, а также докладывать о героических подвигах советских солдат на фронте. Было бы логично предположить, что точно такие же указания шли и в политотделы сухопутных частей. И когда обнаруживалась нехватка фактического материала, ради выполнения запросов начальства в ход шли придуманные истории.
Случай Григорина вполне подходил для создания такой легенды. Во-первых, он уже отличился боях и был известен как минимум нескольким сотням человек после оглашения приказа командира батальона, во-вторых, произошедшее в Гатчине 13 сентября 1941 года было покрыто "туманом войны", и придумать об этих событиях можно было всё, что угодно. Почему за много лет никто не обратил внимание на странности в дате его гибели согласно официальным документам, почему никто не исследовал обстоятельства боя в Малом Замостье по доступным на "Памяти Народа" донесениям, почему никто не заинтересовался проверкой информации об обстоятельствах боя и гибели Григорина - эти вопросы, как всегда, повисают в воздухе.